Рекламный баннер 990x90px bantop
В книгу «Дорогой добра» войдут и воспоминания Татьяны Ивановны Ермаковой. 27 лет трудилась она социальным работником в селе Кротовка Кинель-Черкасского района
07:01 01.08.2025 16+
В книгу «Дорогой добра» войдут и воспоминания Татьяны Ивановны Ермаковой. 27 лет трудилась она социальным работником в селе Кротовка Кинель-Черкасского района.
«В детстве я мечтала стать врачом или учителем, но родители, которые были медиками, не пустили меня по медицинской части. Поэтому, когда в 1993-м году попала в Центр социального обслуживания, обрадовалась и тому, что удалось трудоустроиться, — с этим сложно было в те годы, и тому, что эта профессия, как и профессия врача связана с оказанием помощи людям, заботой о них. К тому же нас учили, как оказывать первую медицинскую помощь. Для этого из Кинель-Черкасс приезжала врач, объясняла и показывала, что делать при переломах, как наложить жгут при кровотечении, и многое другое. Мы всё конспектировали, ведь это пригождалось в работе, об этом мы рассказывали на экзаменах, когда сдавали на разряд. Кроме медицины, в билетах были вопросы по этике и психологии. Члены комиссии, например, моделировали какие-то ситуации, связанные с подопечными, а мы рассказывали, как нужно вести себя.
Периода привыкания, адаптации у меня не было, ведь я 12 лет проработала на хлебозаводе, отпускала готовую продукцию, а это — постоянное общение с людьми. Быть соцработником мне сразу понравилось. Я поняла, что здесь работают люди, которые делают добро от сердца, а не по обязанности, и с удовольствием присоединилась к этому. Мы делали очень много, не считаясь со временем, не обращая внимания на усталость. У соцработника — много нравственных обязательств перед подопечными. Даже в отпуске ты то и дело думаешь о том, как там мои бабушки и дедушки, потому что привязываемся мы друг к другу крепко, становимся близкими людьми. После смерти кого-то из них я по несколько месяцев не могла прийти в себя. Когда пожилую супружескую пару, которая была у меня на обслуживании больше десяти лет, сын забрал к себе в Отрадный, они плакали, звонили мне, жаловались, что им не нравится там. Поехала навестить. Поговорила с ними, убедила, что это к лучшему. Они согласились, успокоились. И подобные ситуации были не только у меня. К соцработнику у бабушек и дедушек — огромное доверие, его мнение авторитетно для них. Был случай, когда я не только спасла бабушку от мошенницы, но и помогла ей прийти в себя. Ожидая меня, она открыла калитку, тут эта женщина и проникла к ней. Какое-то время они общались, пока я не появилась во дворе и не спугнула ту мошенницу. А войдя в дом, увидела бабушку в таком состоянии — словно под гипнозом. Больше двух часов мне понадобилось, чтобы она более или менее пришла в себя.
К сожалению, бывают и подопечные с очень сложными характерами. Их, конечно, гораздо меньше, чем хороших. Ну что ж, это тоже часть нашей работы. Виду не подаёшь, конфликтов не допускаешь, но на сердце всё это остаётся. Для меня эмоциональной разгрузкой были праздничные и тематические мероприятия, которые я проводила, работая в культмассовом секторе профкома. В них были задействованы все соцработники Кротовки. Что бы ни случилось с бабушками или в своей жизни, не позволяла себе унывать, лишать людей праздника, проводила его обязательно. Ещё и благодаря этому в памяти осталось много интересного и хорошего. Мы до сих пор тепло общаемся с бывшими коллегами, но в основном по телефону. Уволившись, я переехала в Самару к дочери, нянчу внучек. Но, как говорит моя подруга, я соцработник по жизни. Бабушки в нашем дворе безошибочно чувствуют мою готовность помочь, обращаются ко мне, и я, конечно, не отказываю. Видимо, справедливо утверждение, что соцработник — это состояние души».
«В детстве я мечтала стать врачом или учителем, но родители, которые были медиками, не пустили меня по медицинской части. Поэтому, когда в 1993-м году попала в Центр социального обслуживания, обрадовалась и тому, что удалось трудоустроиться, — с этим сложно было в те годы, и тому, что эта профессия, как и профессия врача связана с оказанием помощи людям, заботой о них. К тому же нас учили, как оказывать первую медицинскую помощь. Для этого из Кинель-Черкасс приезжала врач, объясняла и показывала, что делать при переломах, как наложить жгут при кровотечении, и многое другое. Мы всё конспектировали, ведь это пригождалось в работе, об этом мы рассказывали на экзаменах, когда сдавали на разряд. Кроме медицины, в билетах были вопросы по этике и психологии. Члены комиссии, например, моделировали какие-то ситуации, связанные с подопечными, а мы рассказывали, как нужно вести себя.
Периода привыкания, адаптации у меня не было, ведь я 12 лет проработала на хлебозаводе, отпускала готовую продукцию, а это — постоянное общение с людьми. Быть соцработником мне сразу понравилось. Я поняла, что здесь работают люди, которые делают добро от сердца, а не по обязанности, и с удовольствием присоединилась к этому. Мы делали очень много, не считаясь со временем, не обращая внимания на усталость. У соцработника — много нравственных обязательств перед подопечными. Даже в отпуске ты то и дело думаешь о том, как там мои бабушки и дедушки, потому что привязываемся мы друг к другу крепко, становимся близкими людьми. После смерти кого-то из них я по несколько месяцев не могла прийти в себя. Когда пожилую супружескую пару, которая была у меня на обслуживании больше десяти лет, сын забрал к себе в Отрадный, они плакали, звонили мне, жаловались, что им не нравится там. Поехала навестить. Поговорила с ними, убедила, что это к лучшему. Они согласились, успокоились. И подобные ситуации были не только у меня. К соцработнику у бабушек и дедушек — огромное доверие, его мнение авторитетно для них. Был случай, когда я не только спасла бабушку от мошенницы, но и помогла ей прийти в себя. Ожидая меня, она открыла калитку, тут эта женщина и проникла к ней. Какое-то время они общались, пока я не появилась во дворе и не спугнула ту мошенницу. А войдя в дом, увидела бабушку в таком состоянии — словно под гипнозом. Больше двух часов мне понадобилось, чтобы она более или менее пришла в себя.
К сожалению, бывают и подопечные с очень сложными характерами. Их, конечно, гораздо меньше, чем хороших. Ну что ж, это тоже часть нашей работы. Виду не подаёшь, конфликтов не допускаешь, но на сердце всё это остаётся. Для меня эмоциональной разгрузкой были праздничные и тематические мероприятия, которые я проводила, работая в культмассовом секторе профкома. В них были задействованы все соцработники Кротовки. Что бы ни случилось с бабушками или в своей жизни, не позволяла себе унывать, лишать людей праздника, проводила его обязательно. Ещё и благодаря этому в памяти осталось много интересного и хорошего. Мы до сих пор тепло общаемся с бывшими коллегами, но в основном по телефону. Уволившись, я переехала в Самару к дочери, нянчу внучек. Но, как говорит моя подруга, я соцработник по жизни. Бабушки в нашем дворе безошибочно чувствуют мою готовность помочь, обращаются ко мне, и я, конечно, не отказываю. Видимо, справедливо утверждение, что соцработник — это состояние души».
Оставить сообщение: